Akademik

Мериме

Мериме: МЕРИМЕ Проспер (Prosper Merimee, 1803—1870) — французский писатель. Выходец из мелкобуржуазной среды. Окончил юридический факультет Сорбонны. В 1822 М. знакомится со Стендалем (см.), оказавшим на него большое влияние. В 1825 Мериме печатает свою книгу «Театр Клары Газуль» (Theatre de Clara Gazul), сборник гл. обр. антиклерикальных и — в некоторой мере — антидворянских и антимонархических комедий. Выдав этот сборник за книгу испанской артистки, существовавшей лишь в его воображении, М. издает затем книгу «Гузля» (Guzla, 1827) — собрание якобы иллирийских песен сказителя Гиакинфа Маглановича. С успехом удовлетворив романтическую страсть к мистификациям (на удочку «Гузля» попались Пушкин («Песни западных славян»), Мицкевич и немецкий ученый Гергард), М. отдался серьезному творчеству. В 1828 выходит его историческая драма-хроника «Жакерия» (La Jacquerie) — замечательная попытка изобразить положительными чертами восстание средневековых крестьян, ярко отражающая сдвиги, происшедшие в социальной жизни Франции в эпоху феодально-католической реакции в конце 20-х гг. XIX в., когда особенно резкими становятся бунтарские настроения мелкой буржуазии и ее интеллигенции. Среди небольших новелл 1829 наряду с негрофильской новеллой «Таманго» (Tamango) особенно следует отметить новеллы «Взятие редута» (L’enlevement de la redoute), блестящую страницу наполеоновских войн, и «Матео Фальконе» (Mateo Falcone), посвященную героизации той душевной прямоты и чувства чести, к-рые М. считал свойственными корсиканским крестьянам. Эти две новеллы М., а также пьеса «Недовольные» (Les Mecontents), появившаяся в начале 1830, в к-рой автор осмеивает неудачу дворянского заговора в эпоху Империи, выясняют природу его социального протеста накануне Июльской революции: М. выступает здесь (под явным влиянием Стендаля) от имени бонапартистских слоев либеральной мелкобуржуазной интеллигенции, поклонявшихся героическим традициям наполеоновской эпохи и идеологически смыкавшихся здесь с группой наполеоновского дворянства. На Июльскую революцию, борцами к-рой явились мелкая буржуазия и пролетариат, М. — представитель тех групп мелкобуржуазной интеллигенции, к-рые тянулись к крупной буржуазии, — не откликнулся.
       Антифеодальные и антиклерикальные установки классовой группы, идеологом к-рой был М., отчасти являлись традицией Великой французской революции и Империи, но в значительно большей степени восходили к предреволюционному свободомыслию Вольтера и материалистически настроенных салонов XVIII в. При наличии крепкого ядра буржуазных литературных традиций (гл. обр. вольтеровских: рационализм, социально-осмысленная ирония, математически точная новеллистическая композиция) М. мог активно противиться влияниям дворянского романтизма, развенчивая в своих литературных мистификациях романтический принцип местного колорита или насмехаясь над романтической эмфазой. М. избегает лиризма, ему чужда экзальтированная взволнованность романтиков; он не поддается увлечению самодовлеющей красочностью быта, обнаруживает предельную скупость в характеристиках, описаниях и пейзажах. Лаконизм, даже некоторая сухость в изложении, полное отсутствие декламации, романтического «красноречия» типичны для М. Это резко отделяет М. от романтиков, с к-рыми его только в малой степени сближает интерес к экзотическим и фантастическим сюжетам. При этом однако необходимо иметь в виду что напр. в своей фантастической новелле позитивист М. не проявляет веры в сверхчувственное и почти всегда стремится вскрыть позитивные основы загадочного факта, если только не забавляется, мистифицируя читателя.
       После Июльской революции, когда политические друзья М., близкие к кругам финансово-индустриальной буржуазии, стали у власти, М. получает должность инспектора исторических памятников Франции. Увлеченный службой (на к-рой он остается в течение двадцати лет), много путешествуя по Франции, Англии, Германии и Италии, М. отдает свой досуг преимущественно искусствоведческим сочинениям: «Записки о путешествии по югу Франции» (Notes d’un voyage dans le Midi de France, 1835), «Этюд о религиозной архитектуре» (Essai sur l’architecture religieuse, 1837) и мн. др.
       Художественные произведения М. начала 30-х гг. крайне немногочисленны и свидетельствуют об отходе М. от социальных тем к интимно-психологич. зарисовкам, к изображению салонно-светских кругов общества Июльской монархии. Это новеллы — «Этрусская ваза» (Le vase etrusque, 1830), «Партия в трик-трак» (La partie de tric-trac, 1830), «Двойная ошибка» (La double meprise, 1833), вызвавшая большую похвалу Пушкина. В начале 30-х гг., после захвата власти финансовой буржуазной олигархией, в ее лагерь окончательно пытается перейти та группа либеральной мелкобуржуазной интеллигенции, представителем которой являлся М. Классовая группа М. делала в эти годы попытку приспособиться к господству финансово-индустриальной буржуазии. Былая феодально-католическая реакция свергнута — и в трех перечисленных новеллах нет больше социальных тем, антифеодальных и антиклерикальных мотивов; кругозор М. ограничен здесь по преимуществу изображением салонно-светских кругов общества Июльской монархии. Не становясь законченным представителем этой среды, М. впитывает однако некоторые ее влияния (Фаго остро подметил, что М. усвоил в своей лит-ой манере ряд приемов светского человека); главнейшее из них сказалось в тяге М. к психологическому анализу, не к тому стендалевскому анализу, в к-ром вскрывается социально-классовая психология персонажей, но к безразличному, слегка ироническому наблюдению «универсальных» процессов душевной жизни, к-рыми М. предвосхищает будущего салонного «сердцеведа» Поля Бурже.
       Однако период сближения группы М. с июльскими победителями был непродолжителен. Мелкая буржуазия в первые годы Июльской монархии убедилась, что революция ничего не изменила в ее бесправном положении. Наступление крупного капитала, сопровождавшееся гибелью мелкого хозяйства и ремесла, также заставляло ее относиться к Июльской монархии отрицательно. Однако, поскольку группа М. не являлась представительницей пролетаризирующихся слоев мелкой буржуазии, поскольку революционная борьба против Июльской монархии была ей чужда — ее недовольство приняло форму аристократического презрения к мещанской действительности Июльской монархии. Этому способствовали старые связи группы М. с оппозиционным наполеоновским дворянством, хранившим культ имперской энергии и силы. Соответственно этим умонастроениям в последующих новеллах М. наблюдается отход от салонно-светских зарисовок и преобладание прежнего — исторического, фантастического и экзотического — сюжета. Таковы новеллы «Души Чистилища» (Les ames du Purgatoire, 1834), одна из превосходных трактовок сюжета о Дон-Жуане, и «Илльская Венера» (La Venus d’Ille, 1837), насыщенная археологическими и искусствоведческими впечатлениями М. В 1840 выходит одно из лучших произведений М. — повесть «Коломба» (Colomba), где писатель снова возвращается к воспеванию Корсики. В новелле «Арсена Гильо» (Arsene Guillot, 1844) Мериме в последний раз затрагивает тему классового неравенства. В 1845 выходит знаменитейшее из произведений Мериме — повесть «Кармен» (Carmen); на ее сюжет французским композитором Бизе написана популярная опера. В 1850 Мериме издает последнюю антиклерикальную вещь — комедию «Два наследства или Дон-Кихот» (Les deux heritages ou Don Quichotte).
       Но снова испытывая недовольство окружающей действительностью, группа М. все же мирилась с последней. Обращаясь к истории, М. уже не ищет в ней, как прежде, образов восставших жаков и т. п. Если М. и продолжает идеализировать, подобно В. Гюго, деклассированных героев («Кармен», «Коломба»), то без всякого резкого противопоставления их другим социальным группам. В начале 40-х гг., когда резко зазвучали социальные мотивы в творчестве Жорж Санд (см.), Эжена Сю (см.), Феликса Пиа (см.) и др., М. был уже вполне буржуазным писателем, сотрудником консервативнейшего «Revue de Deux Mondes». В результате случайного знакомства с семьей Евгении Монтихо, сделавшейся в 1853 французской императрицей, М. становится придворным и сенатором. В течение последующих лет он продолжает свои искусствоведческие занятия, отдается многочисленным историческим трудам, изданию писем Стендаля и воспоминаний о нем, критике, библиофильству и т. д. Почти полностью порвав с художественным творчеством, он только в 1869 печатает повесть «Локис» (Lokis); две последние новеллы «Джуман» (Djouman) и «Синяя комната» (Chambre bleue) появились после его смерти.
       Если в результате особенностей социальных путей той мелкобуржуазной группы, идеологом к-рой явился М., творчеству его присущ ряд «романтических» черт (дань увлечению экзотическими и историческими сюжетами), объясняющихся его недовольством окружающей действительностью, то внутренний союз его группы (хоть и осложненный некоторыми интонациями недовольства) с буржуазным обществом, с лагерем финансово-индустриальной буржуазии, отразился в его стиле рядом таких черт, которые заставляют видеть в М. предшественника французских реалистов XIX в. Недаром М. так охотно прибегает к документу, основывает свои новеллы на истинном происшествии, дает тщательные географические описания, вводит материал археологических и филологических размышлений и т. д. (напр. археологические рассуждения в «Илльской Венере», филологические экскурсии в «Кармен» и пр.).
       М. много сделал для популяризации русской литературы и истории во Франции. Еще в конце 20-х гг. он приобретает первые русские знакомства и в дальнейшем сближается с А. И. Тургеневым и С. А. Соболевским, имея через последнего связь с Пушкиным, — знакомится с Е. А. Баратынским, И. С. Тургеневым, Львом Пушкиным и др. Изучив русский язык, М. переводит Пушкина, Лермонтова, Гоголя, И. С. Тургенева, читает русских историков, компилируя по их трудам ряд статей по русской истории, и пишет несколько статей о Пушкине, Гоголе, И. С. Тургеневе. Об-во любителей российской словесности избрало М. в 1862 своим почетным членом.
Библиография:

I. Собр. сочин., 6 тт., изд. «Academia», Л., 1927—1929; Театр Клары Газуль, Гиз, П. — М., 1923; Разоблаченный Стендаль, П., 1924 (в продаже не было); Жакерия, Гиз, М. — Л., 1929; Избранные произведения (с текстом «Гузля» и отдельными историко-критич. статьями), Гиз, М. — Л., 1930. Ouvres completes publiees sous la direction de P. Trahard et E. Champion, ed. H. Champion (изд. начато в 1927).

II. Фагэ Э., Девятнадцатый век, Литературные этюды, М., 1901; Брандес Г., Собр. сочин., т. X, Романтическая школа во Франции, изд. «Просвещение», СПБ, s. a.; Виноградов А. К., Мериме в письмах к Соболевскому, Москва, 1928; Tamisier, Merimee, l’ecrivain et l’homme, 1875; Tourneux M., P. Merimee, Paris, 1879; D’Haussonville, P. Merimee, P., 1885; Filon A., Merimee, P., 1898: Trahard P., P. Merimee et l’art de la nouvelle, Paris, 1923; Его же, La jeunesse de P. Merimee, 2 vv., P., 1925; Его же, Merimee de 1834 a 1853, P., 1928.

III. Trahard P. et Josserand P., Bibliographie des Ouvres de Prosper Merimee, 1929.

Мериме́: (Mérimée) Проспер (1803, Париж – 1870, Канн), французский писатель, драматург.

П. Мериме

В своих первых произведениях выступил как мистификатор, выдав сборник пьес «Театр Клары Гасуль» (1825) за сочинения испанской актрисы, а сборник подражаний народным песням славян «Гузла, или Сборник иллирийских песен…» (1827) за оригинальные фольклорные произведения. Исторические сочинения: хроника «Жакерия» (1828) и роман «Хроника царствования Карла IX» (1829) показали роль народных масс в историческом процессе. В новеллах Мериме выразилось увлечение экзотикой («Таманго», 1829), изображение людей, не подверженных предрассудкам («Коломба», «Кармен», обе – 1845), интерес к фантастическому («Венера Илльская», 1845; «Локис», 1869) и тяга к изображению минувших эпох («Федериго», 1829), внимание к судьбам деклассированных низов («Арсена Гийо», 1844). В 1850—60-е гг. Мериме увлекается историей и литературой России, высоко оценивая гений А. С. Пушкина и Н. В. Гоголя (перевёл «Пиковую даму», «Цыган», «Гусара», «Выстрел» Пушкина, «Ревизор» Гоголя, «Отцы и дети» и «Дым» И. С. Тургенева). Переписка Мериме с А. И. Тургеневым – важный историко-литературный памятник эпохи. Стремление Мериме к объективности повествования предвосхитило поиски Г. Флобера, новеллы Мериме повлияли на Г. де Мопассана, многое почерпнул из наследия этого писателя А. Франс.