Akademik

        см. Необходимость и случайность.

тип связи, определяемый внешними, побочными для данного явления, процесса, причинами. Случайные связи характеризуются неустойчивым, временным характером, относит. безразличием к форме своего проявления, неопределенностью возникновения в пространстве и времени. Категория С. соотносительна с категорией необходимости.

Осн. борьба в понимании С. в философии происходила и происходит между детерминизмом и индетерминизмом, причем водораздел между ними лежит в понимании связи С. с причинностью. Метафизич. детерминисты понимали С. как явление, причина к-рого неизвестна; когда же причина познается, "мнимая" С. исчезает и все оказывается необходимым. Родоначальником такой т. зр. является Демокрит (см. "Материалисты древней Греции", М., 1955, с. 69). В новое время ее разделяли Спиноза (см. "Этика", М.–Л., 1932, с. 23), Гольбах (см. "Система природы", М., 1940, с. 44–45), Л. Бюхнер (см. "Сила и материя", СПБ, 1907, с. 129) и др. Отрицание объективного существования С. характерно и для линии агностицизма (Юм, Кант), хотя он, естественно, опирался на иные основания.

Понимание С. как результата незнания из философии широко проникло в естествознание, где его разделяли Галилей, Гюйгенс, Д. Бернулли и особенно Лаплас, утверждавший, что "среди бесконечного разнообразия явлений, беспредельно следующих одно за другим..., кривая, описанная легким атомом, который как бы случайно носится ветром, направлена столь же точно, как и орбиты планет" ("Изложение системы мира", СПБ, 1861,с. 175). Несостоятельность механистич. понимания С. была показана Энгельсом (см. К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., 2 изд., т. 20, с. 532–36).

Своеобразной реакцией на такое механистич. понимание С., низводящее личность до уровня простого механизма, явилась т. зр. индетерминизма, согласно к-рой в мире есть только С. Этот взгляд развивался особенно в тех системах, в к-рых значит. место занимали этич. проблемы. Напр., Эпикур считал, что лучше находиться во власти случая, чем быть рабом слепой необходимости. Аналогичную позицию занимал Гельвеций, а в новейшее время Бутру построил на этих основаниях т.н. "философию С.".

От метафизич. противопоставления С. и необходимости первым в истории философии отказался Гегель (хотя элементы такого подхода были уже у Аристотеля; см., напр., "Об истолковании", СПБ, 1891, с. 30). Согласно Гегелю, нечто становится случайным не в силу беспричинности, а потому, что оно не может быть объяснено из самого себя; поэтому С. является вполне правомерным объектом науки (см. Соч., т. 1, М.–Л., 1929, с. 245).

В совр. бурж. философии преобладает альтернативное рассмотрение С. и необходимости. Центр. место С. (под названием контингентности) занимает в неотомизме, для к-рого посюсторонний мир является контингентным, т.к. в силу своей неполноценности и ограниченности он не содержит в себе бога как чистой и абс. необходимости; поэтому контингентное не есть действительно сущее, оно есть лишь способное к действит. бытию, лишь ожидающее случая воспринять его извне. Под влиянием развития теории вероятностей распространяется т. зр., согласно к-рой законы природы и общества есть лишь вероятностные отношения, отражающие господство в мире С. (неопозитивизм).

Диалектич. материализм в трактовке С. опирается как на достижения филос. мысли (особенно диалектику Гегеля), так и на успехи естеств. и обществ. наук. Уже в сер. 19 в. теория вероятностей показала объективный характер статистич. закономерностей; в теории Дарвина С. использовалась для объяснения биологич. эволюции; статистич. термодинамика начала изучение тепловых процессов, трактуемых как хаотич., случайное движение молекул; наконец, развитие обществ. наук показало, с одной стороны, огромную роль С. в историч. процессе, а с другой – причинную обусловленность случайных явлений.

В основе диалектико-материалистич. понимания С. лежит анализ характера причин, вызывающих то или иное явление. В необходимом процессе причина есть нечто внутреннее, а в случайном – нечто внешнее по отношению к нему. Поскольку каждое реальное явление порождается как внутренними, так и внешними причинами, не может быть "абсолютно чистой" ни необходимости, ни С. Отсюда вытекает относительность противопоставления С. и необходимости: то, что случайно в одном отношении, в одном ряду причин, оказывается необходимым в другом отношении, в другой причинной цепи. "Случайность есть нечто относительное. Она является лишь в точке пересечения необходимых процессов" (Плеханов Г. В., Избр. филос. произв., т. 2, 1956, с. 323). Обладая объективным существованием, С. не есть результат нашего незнания. Т. к. возникновение каждого явления зависит от множества факторов, причин, условий, их перекрещивающееся действие приводит к тому, что явление может реализовываться по мн. вариантам, причем в каждом случае превращение возможности в действительность включает в себя как закономерное, так и случайное. Поэтому действительность как реализованная возможность обладает множеством случайных черт, а каждая конкретная реализация возможности объективно выступает как С.

Случайное и необходимое диалектически сплетены в каждом единичном явлении, но доминировать в нем может либо одно, либо другое. Напр., в броуновском движении доминирует С., хотя движение каждой частицы строго детерминировано; здесь необходимость выступает в форме статистич. закономерности. Наоборот, в тех единичных явлениях, возникновение к-рых обусловлено внутр. причинами, доминирует необходимость, а С. – лишь форма их существования, "дополнение и форма проявления" необходимости (см. Ф. Энгельс, в кн.: Маркс К. и Энгельс Ф., Избр. письма, 1947, с. 470).

По типу связи с необходимостью С. можно разделить на "ч и с т у ю" (к-рая не связана с данным процессом развития, а вторгается в него извне), к-рую Плеханов называл С. второй степени, приводя в пример появление европейцев в Америке и истребление там коренного населения (см. Избр. филос. произв., т. 2, 1956, с. 323), и "в н у т р е н н ю ю", когда С. выступает как адекватная форма воплощения данной необходимости (примером таких С. является формирование необходимых признаков в биологич. эволюции в результате случайных мутаций и их последующего закрепления).

Утверждение коммунистич. обществ. строя ведет к тому, что влияние С. на практич. деятельность людей сводится к минимуму. Однако это не значит, что при коммунизме в обществ. развитии полностью исключается С.; случайные явления сохраняются и должны учитываться и регулироваться обществом.

Несостоятельной является формула "Наука враг С.", провозглашенная на сессии ВАСХНИЛ (1948) и основанная на непонимании того, что необходимость проявляется через С. Конечно, наука не останавливается на С., а стремится познать закономерность, необходимость. Но, признавая объективное существование С., надо признать и необходимость ее изучения. Случайные явления и процессы составляют спец. предмет исследования ряда совр. наук, в т.ч. физики, биологии, социологии и др. Такие разделы совр. математики, как теория вероятностей, теория случайных функций, теория стохастич. процессов, целиком посвящены изучению количеств. характеристик С.

Лит.: Ленин В. И., Материализм и эмпириокритицизм, Соч., 4 изд., т. 14, с. 141–50; Пилипенко Н. В., Необходимость и С., М., 1965. См. также лит. при ст. Необходимость, Закон, Статистические и динамические закономерности.

    СЛУЧАЙНОСТЬ — философская категория, выражающая один из предельных видов (классов) взаимосвязей и взаимоотношений в мире, характеризующийся отсутствием прямых закономерных связей в поведении и функционировании объектов и систем. В основе случайности лежат представления о независимости, что ведет к непредсказуемости соответствующих явлений и процессов. Другим предельным видом взаимосвязей в мире выступает необходимость.

    Представления о случае зародились в древности, при самых первых попытках осознания человеком своего бытия. Они относились к характеристике поведения человека, его судеб. И сразу же выяснилось, что случай сопоставлен с необходимостью. Поэтический язык древних воплотил соответствующие представления в образах богинь человеческих судеб: Ананке — неумолимая необходимость, Тихе — слепой случай. Вне случая невозможно понять жизнь человека во времени. Более того, случайность характеризовалась как “регулятор” жизненных процессов.

    В дальнейшей истории культуры представления о случае также преимущественно соотносились с раскрытием основ поведения человека, его деятельности. Наиболее концентрированным образом они высвечивались при раскрытии представлений о свободе воли человека. Свобода воли прерывает те жесткие неумолимые связи и воздействия, в которые вплетен человек, и тем самым позволяет ему стать творцом нового и осознать свою силу и самостоятельность.

    Становление естествознания означало и становление новых подходов к анализу случайного: природа случайности стала рассматриваться через призму ее вхождения в структуру научных методов исследования. Однако, первоначально естествознание отторгало случай. В структуре классической механики как первой относительно целостной и замкнутой научной теории не было места для случая. Конструктивную роль в познании играла лишь необходимость. “Ничего в природе, — писал П. Гольбах, — не может произойти случайно; все следует определенным законам; эти законы являются лишь необходимой связью определенных следствий с их причинами. Говорить о случайном сцеплении атомов либо приписывать некоторые следствия случайности — значит говорить о неведении законов, по которым тела действуют, встречаются, соединяются либо разъединяются” (Избр. антирелигиозные произв. М., 1934, т. 1, с. 34—35). Другими словами, представления о случае есть выражение того, чем можно пренебречь в конкретных исследованиях.

    Более углубленные подходы к анализу случайности стали возможны в процессе разработки теоретико-вероятностных методов исследования, становления статистических закономерностей в науке. В структуру научных теорий вошла случайность. Однако, фундаментальный характер случайности в развитии познания долгое время не признавался. Статистические теории рассматривались как неполные, т. е. как основывающиеся на неполноте знаний о соответствующих явлениях и процессах. Такой подход к анализу случайности был обусловлен господствовавшей в период становления классической статистической физики концепцией жесткой детерминации с отрицанием объективной природы случайного.

    По мере осознания фундаментального характера теоретиковероятностных методов исследования и статистических закономерностей вырабатывалось и конструктивное понимание случайности. Исходными, наиболее типичными материальными системами, исследование которых породило статистическую физику, являются газы, газообразное состояние вещества. Через представления о случайности характеризуются взаимоотношения между молекулами газа, поведение которых взаимонезависимо. В общем случае статистическими системами являются системы, образованные из независимых или квазинезависимых сущностей. Состояния и поведение элементов в таких системах не зависят одно от другого, не коррелированы друг с другом. Подобная структура систем наиболее емко характеризуется словом “хаос”. Наиболее хаотическим состоянием газа является состояние с максимальной энтропией, состояние термодинамического равновесия. Соответственно, структура газа в состоянии термодинамического равновесия и есть идеальное воплощение действия случая.

    Дальнейшее существенное развитие представления о случайности получили в ходе разработки квантовой теории. В классической физике вероятность соотносилась с массовыми процессами. Согласно квантовой механике отдельные элементарные физические процессы являются принципиально вероятностными, т. е. неоднозначными в своих проявлениях. Подобное, случайностное поведение квантовых объектов свидетельствует о тайнах их внутреннего строения: следует исходить из признания богатства внутренних свойств и наличия внутренней динамики в квантовых объектах, что и обусловливает случайностный характер их поведения на квантовом уровне.

    Наиболее полное раскрытие природы случайности возможно, когда анализируется ее “вписанность” в эволюционные процессы. Здесь прежде всего надо иметь в виду теорию эволюции Дарвина. В его учении сформулированы лишь исходные понятия феноменологического порядка — “изменчивость”, “наследственность” и “естественныйотбор”. Структура взаимоотношений между этими понятиями включает в себя идею случайности. Последняя прежде всего относится к характеристике индивидуальной изменчивости организмов, В дальнейшем, в ходе разработки генной теории эта идея по лучила развитие и привела к представлениям о мутациях, •s случайностной природе. Мутации обусловливают разнообразие генетического материала, что служит предпосылкой эволюционного процесса.

    Для современного уровня развития эволюционного учения важнейшее значение имеет разработка физико-математических основ явлений самоорганизации, становление синергетики. В анализ эволюционного процесса стали включаться такие понятия и представления как “неравновесность”, “неустойчивость”, “бифуркации”, “нелинейность”, “информация” и ряд других. Новые подходы обогащают как само понимание случайности, так и представления о механизмах ее действия. Случайность стала характеризовать точки бифуркации — точки ветвления путей эволюции открытых нелинейных систем. Тем самым, случайность “порождает” разнообразие возможностей в эволюционных процессах, а осуществившаяся возможность делает процесс эволюции необратимым.

    Общий взгляд на развитие идеи случайности показывает, что она все сильнее проявляет себя при переходе исследований к анализу внутреннего мира сложных систем. В классической физике случайность “раскрывает” особенности внутренней структуры систем подобных газовым. В квантовой теории случайность соотносится со структурой “мира возможностей”, порожденных внутренними свойствами микрообъектов. В биологии случайность характеризует внутренние процессы развития живых систем и их сообществ. Идея самоорганизации также направлена на анализ внутренней динамики соответствующих систем: самоорганизующимися являются системы, которые перестают быть игрушками в действиях внешних сил. Наконец, в социальных науках “наследницей” случайности широко рассматривают идею свободы.

    Т о., случайность является составной частью структуры мира, играет важную роль в его эволюции и познании. Это начало ответственно за наличие пластичности, гибкости, изменчивости, порождения в процессах эволюции истинно нового. Тем самым случайность символизирует собою открытость мира, открытость будущего, встречи с ранее неизвестным.

    Ю. В. Сачков