Akademik

Во второй половине ХХ в. намечается смена парадигмы гуманитарных наук (Т. Кун) – процесс, пик которого в разных отраслях относится к 60-м и 70–80-м гг. В русской и чехословацкой (Пражский лингвистический кружок) традиции начало его связано с идеями И.А. Бодуэна де Куртенэ, Л.С. Выготского, Л.В. Щербы, а также С.И. Карцевского, Н.С. Трубецкого и других ученых, обратившихся к проблемам речевой деятельности, активной грамматики и функциям языка в процессах общения. В американистике – с провозглашением слова и его значения как действия и изучением языка в контексте социальной ситуации (Л. Витгенштейн), с исследованием когнитивных процессов комплексными методами и отходом от бихевиоризма (Дж. Миллер и др.), а также с развитием прагматики и теории речевых актов (Ч.У. Моррис, Дж. Остин, Дж. Серл, Х. Грайс и др.). В связи с этим расширяется сфера изучения языка: наблюдается постепенный выход исследовательских аспектов за пределы строя языка и его единиц, обращение к вопросам его использования человеком в разных областях и ситуациях общения, психологическим, когнитивным, социокультурным основам речевой деятельности. Многообразие исследовательских задач при изучении языка-речи как сложного феномена стимулировало появление целого ряда различных науч. дисциплин и направлений, изучающих разные стороны общего объекта. Дифференциация науч. знаний сопровождается интегративными процессами, обусловленными общностью объекта исследования. Все это приводит к тому, что, напр., когнитивная наука, "занимающаяся человеческим разумом и мышлением и теми ментальными (психическими, мыслительными) процессами и состояниями, которые с ними связаны" (Кубрякова, с. 58), предмет которой – когниция, т.е. познание, мышление, размышление, которые можно исследовать, изучая "процесс обработки информации" (там же), по существу представляет не одну, а комплекс наук обширной области исследований. Поэтому в данном случае используется термин во мн. числе (когнитивные науки) и метафорическое наименование – "зонтиковая" наука. Поскольку в ней изучаются разные аспекты когниции – знание, познание, информация, человеческий мозг, сознание, разум, постольку они могут быть исследованы лишь в результате междисциплинарного подхода, весьма характерного для современных гуманитарных отраслей знания, в том числе лингвистики, включая стилистику.

Формирование стилистики в качестве самостоятельной дисциплины, начавшееся под влиянием трудов В.В. Виноградова, Г.О. Винокура, Б. Гавранка, В. Мукаржовского, К. Гаузенбласа и др., завершается в 60-х гг. оформлением особого направления – функц. стилистики, ставшей центральной в комплексе наук (направлений) о стиле, а позже – в 70–80-х гг. – стилистики текста как ее ответвления. Процесс этот, стимулированный обращением к изучению употребления языка, функционирования его в разных сферах и ситуациях человеческой деятельности и речевого общения, связан с расширением объекта исследования: не только строя (системы) языка, но и речи (ср.: "Язык есть только тогда, когда он употребляется" – Г.О. Винокур). Это, естественно, выразилось в образовании нескольких направлений стилистической науки, изучающих разные стороны единого сложного объекта. Еще Ф. де Соссюр говорил о том, что изучение речи потребует чрезвычайной многоаспектности ее исследования, обусловливаемой самой природой этого феномена. Функциональная, речеведческая направленность стилистики 2-й пол. ХХ в. потребовала обращения к изучению экстралингвистических стилеобразующих факторов (гносеологических, психологических, социокультурных и др. – см. Функц. стилистика, Экстралингвистические факторы) в качестве базовых детерминантов стилевого расслоения языка и специфики функц. стилей (см.). Тем самым функц. стилистика оказалась тесно связана с другими гуманитарными отраслями знания, без учета данных каждой из которых невозможно объяснить многие стилистические явления. И это потому, что сама "специфика стилевой области языка предполагает необходимость выхода за рамки лингвистики и заимствования понятий и терминов смежных наук" (Лузина, 1989, с. 72). Таким образом, сложность объекта стилистики, переориентация ее исследований от изучения строя языка (стилистически маркированных единиц) к речи (употреблению языка в разных сферах) способствовали изменению парадигмы лингвистических исследований – от строевой к функционально-коммуникативной.

Этот процесс в функц. стилистике обозначился раньше многих других направлений русистики; тем самым функц. стилистика оказалась приоритетной в ходе изменения парадигмы языкознания, кроме того, тесно связанной с рядом новых и других смежных гуманитарных наук 2-й пол. ХХ в. (прагматикой, коммуникативной лингвистикой, психолингвистикой как теорией речевой деятельности, лингвистикой текста, герменевтикой, интерпретацией текста, когнитивными науками и др.), что и определило необходимость указанного междисциплинарного подхода в стилистических исследованиях. Об этой роли стилистики в развитии русистики говорили многие ученые (И.Р. Гальперин, М.Н. Кожина, Л.Г. Лузина, В.Н. Телия, Д.Н. Шмелев и др.), напр.: "именно стилистика начала расшатывать основы структурной лингвистики, заставляя исследователей включать в сферу своих наблюдений живые формы языка, не укладывающиеся в строгие рамки формализованных процедур.… Начался пересмотр канонов лингвистического анализа" (Гальперин, 1980, с. 9); "Многое из того, что… изучалось в стилистике, в последние десятилетия было успешно исследовано также в таких смежных с "собственно лингвистикой" отраслях знания, как психолингвистика, социолингвистика, прагматика" (Шмелев, 1989, с. 6); "Стилистика была единственным разделом языкознания, "узаконившим" обращение к внеязыковой действительности, процессам коммуникации и ее участникам" (Лузина, 1989, с. 9); "именно в работах по функциональной стилистике были созданы теоретические предпосылки для коммуникативного подхода к проблемам стиля" (Трошина, 1989, с. 135).

Взаимосвязь стилистики с другими лингвистическими дисциплинами (грамматикой, лексикологией, риторикой, культурой речи) обусловлена, кроме сказанного, также фактом изначального вхождения стилистики в комплекс наук о языке-речи (ср. "тривий" античной гуманитарной науки); ср. также: "Прагматика охватила многие проблемы, имеющие длительную историю в рамках риторики и стилистики… типологии речи и речевой деятельности, теории коммуникации и функциональных стилей… с которыми П. имеет обширные области пересечения исследовательских интересов" (Арутюнова, 1990, с. 390).

Таким образом, если ученые в последние десятилетия все чаще говорят о важности для лингвистики интердисциплинарных исследований (В.Г. Колшанский, Ю.Н. Караулов, В.В. Петров, Т.А. ван Дейк, Ст. Гайда и др.), то для стилистики это положение самоочевидно и реализуется начиная с 60-х гг. При этом весьма значимыми оказываются экстралингвистические стилеобразующие факторы, фокусируемые в речевой деятельности человека и его социокультурной среде. Междисциплинарный подход в области функц. стилистики (включая стилистику текста) закономерен и предполагает соответствующий принцип анализа объекта. Если справедливо утверждение, что "разум – настолько сложный объект познания, что изучение его не может быть ограничено рамками одной дисциплины…" (Кубрякова, 1996, с. 58–59), то это относится и к изучению стилистики речи как весьма сложному объекту, познание которого возможно только в комплексе наук.

Стилистика, реализуя связь с другими лингвистическими дисциплинами (и соответственно уровнями языковой системы), в то же время существенно, принципиально отличается от этих дисциплин тем, что "изучает язык по всему разрезу языка" (Г.О. Винокур), поскольку стиль не представляет собою особого уровня языковой системы, а свойствен единицам каждого уровня и – главное – речевой организации высказывания (текста). При этом, по Г.О. Винокуру, особый аспект исследования и составляет предмет изучения стилистики. Таким образом, будучи тесно связана с другими лингвистическими науками и пересекаясь с ними (ср. стилистику и лингвистику текста – ЛТ, культуру речи), а также используя данные других гуманитарных наук в качестве экстралингвистических основ стиля и объяснения стилеобразования, стилистика в то же время имеет свой, особый предмет исследования (см. Стиль; Стилистика; Функц. cтиль; Направления стилистики). Для многих современных новейших гуманитарных наук характерна нечеткость их определения, "размытость границ", взаимопересечение аспектов исследования (ср., напр., утверждения: "лингвопрагматика не имеет четких контуров" – Арутюнова, 1990, с. 389; "дискуссионным является вопрос о границах лингвистики текста – Николаева, 1990, с. 268). Это свойственно и стилистике. Данное явление обнаруживается при сопоставлении предмета, задач и направлений ее исследования с другими смежными дисциплинами.

Наиболее тесно стилистика соприкасается и пересекается с культурой речи (см.) и риторикой (см.). Так, при сопоставлении стилистики и культуры речи у них обнаруживаются как различные, так и общие, близкие аспекты исследования. К первым относятся проблемы нормы как правильности речи (на всех уровнях языковой системы), а также кодификации литературного языка. Однако помимо этого аспекта, К. р. включает и другой: "…высокая культура речи заключается не только в следовании норме", но и "в умении найти… точное средство… и наиболее уместное (т.е. самое подходящее для данного случая) и, следовательно, стилистически оправданное" (Ожегов, с. 287–288). В последнем случае налицо объединение аспектов рассматриваемых дисциплин. Если вопросы правильности, чистоты, уместности использования языковых средств – это типичные вопросы К. р., то аспекты выразительности речи, соответствия специфике того или иного стиля – это уже прерогатива стилистики. Напр., логичность, точность и др. признаки речи К. р. рассматривает как коммуникативные качества, обеспечивающие эффективность общения, а стилистика – как стилевые черты, по-разному выступающие в различных функц. стилях. Обычно говорят о двух ступенях (этапах) овладения речевой культурой, или, по терминологии О.Б. Сиротининой, о разных типах речевой культуры (см.), среди которых высший, элитарный, тип предполагает владение стилистическими и стилевыми нормами речи. Здесь опять налицо "общее звено" у рассматриваемых дисциплин (с той лишь разницей, что стилистика изучает и описывает существующие в языке-речи закономерности употребления языка и речевую организацию разных типов текста и их стилевую специфику, обусловленные экстралингвистическими факторами, а К. р. предполагает прежде всего само владение этими нормами, помимо того что К. р. – раздел языкознания о языковых нормах и нормализации).

Формирование К. р. как особой лингвистической дисциплины шло параллельно со становлением стилистики и активизацией коммуникативно-функционального подхода в лингвистике (утверждению которого способствовали труды В.В. Виноградова, Г.О. Винокура, В.Г. Костомарова, Л.И. Скворцова, Е.Н. Ширяева и др.). В современной лингвистике представлено широкое понимание К. р., смыкающееся со стилистикой. При этом следует помнить, что еще В.В. Виноградов в свое время определил взаимоотношение этих дисциплин: стилистика, по его мнению, "является своего рода вершиной исследования языка, теоретической основой развития национальной речевой культуры".

Риторика не имеет однозначного определения в современной филологии, однако наиболее общепринятым является ее понимание как теории и практического мастерства воздействующей, убеждающей, целесообразной речи и тем самым эффективной, достигающей целей общения. Риторика и стилистика уходят своими корнями в глубь веков и тысячелетий. Истоки их видятся еще в древнеиндийских учениях о языке, стиле, поэтике и достигают расцвета во множестве трудов античности – Древней Греции и Рима. Для этого времени характерен синкретизм риторики, от которой позднее отпочковываются другие гуманитарные науки – логика, философия, поэтика, словесность, стилистика. Однако с середины ХХ в., в связи с ренессансом риторики и оформлением неориторики, последней свойственна заметная синтетичность.

Иногда говорят о поглощении стилистики риторикой (об их слиянии); но в действительности при общности этих дисциплин, объединенных таким подходом к языку, когда последний анализируется как деятельность и при этом выясняются закономерности использования языковых средств для реализации коммуникативных задач речевого общения, обнаруживаются и их различия. Имея определенное "поле совмещения" со стилистикой, риторика по своему предмету и задачам выходит за пределы этого поля. Так, со времен античности ее интересуют не только вопросы языкового оформления речи (elocutio, обычно по традиции связываемые со стилистикой), но и сам выбор актуальной темы ораторского выступления, логика построения речи, доказательность положений (важнейшей из пяти частей риторики считалась, по Аристотелю, часть "изобретение мыслей"). Кроме того, в компетенцию риторики входили и входят вопросы этики, морали и нравственности и, наконец, поведения оратора (ср. рекомендации и умения найти удачный момент для выступления, учет выигрышного для оратора порядка выступлений, организации дебатирования), не говоря уж о внимании к личности и внешнему виду ритора, его умению пользоваться жестами, мимикой, интонацией и т.п. К тому же современная неориторика рассматривается иногда как искусство управления – в рамках единого концепта завоевания власти; кроме того, как интегрирующая методологическая дисциплина о речи и общении вообще. Все эти аспекты выходят за рамки компетенции стилистики, которая, в свою очередь (если иметь в виду функц. стилистику), изучает собственно закономерности функционирования языка в разных сферах общения, фиксируемые в типах текстов, их речевую системность и стилевую специфику. В данном случае у стилистики имеет место типологический подход к объекту и более обобщенный, высокий уровень абстракции при анализе изучаемых явлений, тогда как риторику интересуют конкретные тексты в конкретных ситуациях общения. Отсюда неодинаковым у этих дисциплин оказывается и круг актуальных для них основных экстралингвистических факторов.

Хотя вопросы выразительности и коммуникативной эффективности речи, а отсюда и системы языковых средств достижения этих качеств являются общими для сопоставляемых наук, но их близость почти этим и ограничивается. При этом у риторически правильной речи доминантными признаками следует признать ее убеждающий характер, воздействующую направленность, результативность (эффективность) общения, т.е. ярко выраженный прагматический аспект (ср.: "Неориторика родственна лингвистической прагматике" – Михальская, 1998, с. 204).

По определению Ю.А. Бельчикова, "современная риторика – наука, изучающая разнообразные формы языкового воздействия на слушателей (с учетом жестов и мимики) в целях преимущественно политической агитации, научно-просветительской популяризации, учитывающая при этом особенности аудитории" (2000, с. 48). Таким образом, предмет риторики не только (и не столько) собственно речь, ее стилистика ("искусность" речи), которая является лишь средством, сколько речевое общение и поведение, которое вместе с невербальными формами направлено на оптимизацию общения. Итак, общие задачи риторики и стилистики близки друг другу, "…проблемы их взаимно переплетаются. А для системы правил и рекомендаций относительно способов использования языковых единиц, сложившихся в риторике, стилистика служит серьезной теоретической базой" (Бельчиков, 2000, с. 49). О соотношении стилистики и риторики, как и других смежных дисциплин, см. в работах Ю.А. Бельчикова, М.Н. Кожиной (Очерки…, 1996; 2000), Л.Г. Лузиной (1989), Ю.В. Рождественского (1999), О.Б. Сиротининой (1998), И.А. Стернина (1993), Н.И. Формановской (1998), Т.В. Шмелевой (1997) и др.

О соотношении стилистики текста и лингвистики текста см. в ст. Стилистика текста.

Стилистика тесно взаимодействует с прагмалингвистикой, исследующей аспект "отношения знаков к их пользователям" (Моррис), изучающей вопросы речевого общения и поведения говорящих (взаимоотношения адресанта и адресата) в различных ситуациях общения для достижения определенных целей; в связи с этим – проблемы средств воздействия на адресата, типы речевого реагирования на стимул, вопросы успешности речевых актов, интерпретации, а также форм речевого общения (диалог, беседа, спор), перформативных высказываний (типа клянусь), социально-этикетной стороны речи и др. Многие из этих вопросов актуальны и для стилистики, как и для риторики, хотя каждая из сопоставляемых дисциплин рассматривает их под своим углом зрения. Тем не менее в последнее время наметились процесс интеграции стилистики и прагматики и формирование особого направления исследований – прагмастилистики. В частности, Ю. Степанов отмечает, что, в связи с активизацией изучения в лингвистике аспекта "использования языка говорящими в разных ситуациях, предпосылок успешного совершения речевых актов и т.п., эти вопросы включаются в сферу языковой прагматики, и, следовательно, можно говорить о прагматической С." (Ю. Степанов, ЛЭС, 1990, с. 493). И это не случайно, так как, по словам Э.С. Азнауровой, "наиболее близок к лингвопрагматическому функционально-стилистический аспект", включая проблемы целей коммуникации и ситуации общения, принципов отбора и сочетания языковых средств в рамках определенного функц. стиля и др. (Азнаурова, 1988, с. 18–19). Однако проблемы выбора и целей коммуникации "акцентируются этими дисциплинами с разных сторон". Так, стилистику интересует, по мнению автора, прежде всего то, как организуется высказывание, а для лингвопрагматики это не основной вопрос (Там же. С. 19).

В последнее время, особенно при изучении науч. стиля речи, науч. текстов, наметилась активизация связи аспекта стилевой организации и специфики данного функц. стиля (его речевой системности) с изучением, с одной стороны, речевых жанров как феноменов речевого диалогического общения (в аспекте концепции М.М. Бахтина), с другой – речевых действий, основанных на реализации ментальных коммуникативно-познавательных процессов (Н.К. Рябцева, В.А. Салимовский и др.), в чем обнаруживается связь с аспектами когнитологии, когнитивных наук. Без учета данных этих наук выявление специфики науч. стиля, его речевой организации, обусловленной соответствующими экстралингвистическими факторами, было бы неполным, поверхностным.

Исследовательские области пересечения и совмещения наблюдаются у стилистики с психолингвистикой, изучающей процессы речеобразования и восприятия речи (А.А. Леонтьев, Е.Ф. Тарасов, Ю.А. Сорокин и др.), а также с социолингвистикой, развивающейся на стыке языкознания и социологии (А.Д. Швейцер, Ю.Д. Дешериев, Л.П. Крысин и др.), занимающейся не только вопросами социальной дифференциации языка, билингвизма, языковой политики, но и вопросами механизмов воздействия социальных факторов на язык-речь, социальных ролей говорящих – проблемами, пересекающимися со стилистикой. То же можно сказать и о взаимодействии стилистики с лингвосоцио-психологией, изучающей текстовую деятельность и "текст как единицу общения и образ деятельности" (Т.М. Дридзе), из которых, кстати, можно получить знания о коммуникативно-познавательном процессе, значимые для изучения специфики функц. стилей, в частности, экстралингвистических стилеобразующих факторов последних.

Существенны связи стилистики и с нелингвистическими дисциплинами (психологией, социологией, гносеологией, логикой), а также общефилологическими (поэтикой, словесностью) и такими лингвистическими, как паралингвистика, теория и практика речевого этикета, лингвострановедение (культуроведение), иначе говоря, с комплексом дисциплин, изучающих речь, т.е. речеведческих (см. Речеведение). Н.И. Формановская объединяет их в общее понятие "лингвистической теории общения" (1998).

В целом можно говорить о существовании ряда аспектов и проблем, являющихся общими у нескольких смежных гуманитарных дисциплин (хотя и различающихся подходами к их рассмотрению). Так, сама проблема употребления, функционирования языка как ключевая для всех указанных наук рассматривается в разных планах, например, в функц. стилистике (см. ФССК как текстовые категории) и функц. грамматике; текст как единица речи и общения, являясь общим объектом исследования, анализируется в названных дисциплинах с разных позиций. С этим связана и проблема основных, наиболее приоритетных (значимых) экстралингвистических факторов (сферы деятельности и общения, типы мышления, социальные ситуации общения, социальные роли и жанры общения и др.), в той или иной мере исследуемых или учитываемых во всех указанных дисциплинах.

Почти всеобщей для стилистики и смежных отраслей знания является проблема эффективности речи, а также вопросы интерпретации текста (и здесь связь с герменевтикой), а также – воздействия адресанта на адресата и их взаимодействия. Конечно, при этом подходы, методы анализа и аспекты рассмотрения указанных проблем и феноменов в определенной степени различаются, поскольку при общем объекте исследования и частичном совмещении и пересечении аспектов его изучения все же каждая из названных дисциплин имеет свой предмет исследования. См. также Речеведение (о "зонтиковом" принципе).