Akademik

– функционально-смысловой тип речи (см.), для которого смыслоформирующими являются отношения причинности; разновидность рассуждения (см.) как типа речи, производного от коммуникативного намерения установить причинно-следственные связи между явлениями. Ключевая часть О. содержит сообщение о каком-либо явлении, комментирующая часть находится в постпозиции и раскрывает причины этого явления. Напр.: "На первый взгляд может показаться странным, что в случае π-мезонов в одном зарядовом мультиплете объединяются и частица… и ее античастица… в то время как, например, Λ-гиперон и анти-Λ-гиперон образуют два различных зарядовых мультиплета. Объяснение заключается в том, что в зарядовый мультиплет объединяются частицы, отличающиеся только величиной или знаком электрического заряда; все остальные величины, характеризующие частицы, должны быть одинаковыми…" (И.В. Савельев. Курс общей физики); "Величина концентрационных напряжений зависит не от диффузионных констант компонентов диффузионной пары, а лишь от отличия атомных объемов и сжижаемости атомов этих компонентов…" (Я.Е. Гегузин. Диффузионная зона).

Маркерами О. являются причинные союзы так как, поскольку, потому что и др.; конструкции с перформативами объяснить, объяснение, каузальными глаголами и краткими причастиями типа это зависит от…, происходит от…, это связано с тем, что…, обусловлено и т.п. Переход от ключевой части О. к комментирующей может оформляться с помощью вопроса: "Известно, что в изоэлектрической точке вода ведет себя как амфотер, что отвечает нейтральности всей системы. Но чем она обусловлена?"; "В чем причина столь резко различающейся формы халцедоновых выделений?" (Ю.А. Колясников. Причины различных форм отложений халцедона в основных и кислых вулканитах).

Наиболее типично О. для науч. речи. Объяснение – важнейшая функция науч. исследования и присутствует поэтому как этап познавательной деятельности и соответственно тип речи в произведениях любой отрасли науки. О. может выполнять, кроме того, важную коммуникативную задачу – оно делает излагаемое более доступным для читателя. Функция О. как познавательно-коммуникативного действия может иметь в качестве основного либо познавательный компонент (О., заключающее в себе новизну для науч. сообщества), либо коммуникативный (истолкование причин сложного, малопонятного для читателя явления). Последний обычно усилен в произведениях жанра учебника либо научно-популярной литературе.

Коммуникативное воздействие любого текста наиболее успешно происходит в условиях его адекватного восприятия читателем, а следовательно, предполагает в числе прочего реализацию в тексте категории объяснительности. Этим обусловлено участие О. в создании текстов всех функц. разновидностей лит. языка.

В оф.-дел. текстах О. выступает в традиционной функции раскрытия причин какого-л. факта. Напр.: "Занятие по педагогике 14.05.01 не состоялось, так как студенты были задействованы в проведении общеуниверситетской спартакиады" (из объяснительной записки); "В настоящее время я нуждаюсь в материальной помощи в связи с рождением 5 (пятого) ребенка, так как муж погиб, на моем попечении осталось пять детей и моя мать, Зуева Мария Александровна, инвалид II группы" (из заявления).

В публицистике О. также используется обычно в основной функции – раскрывает причины событий, явлений, при этом, правда, степень субъективности О. здесь больше, чем в науч. и дел. речи. Напр.: "…И тогда я поняла, почему так трудно писать про Париж. Просто Париж не город. Париж – это такой образ жизни…" ("АиФ"). Нередко вместо действительного О. волнующих читателей фактов автор дает О. ироническое, используя иронию как яркую форму выражения своей позиции. Напр.: "В самом центре столицы, в двух шагах от Арбата, российские семьи свято чтут мусульманские праздники. Потому что только в эти редкие дни молчит стройка у них под окнами. В праздники туркам работать грешно. В остальные дни работать почетно. Поэтому они без устали стучат и гремят с 7 утра и далеко за полночь. По-русски не понимают не только они, но и заказчик – Верховный суд"; "…Провинившихся ожидает штраф в размере сколько-нибудь минимальных зарплат. Может, эту зарплату потому и не увеличивают, чтобы штрафы были поменьше?"; "Почему денег нет – давно известно. Потому что их нет. Ответ этот так же универсален, как стиральный порошок "Миф". А может, это и в самом деле миф?" ("АиФ"). Неожиданный поворот мысли позволяет публицисту ярче обозначить проблемность, остроту ситуации.

Имеются существенные, принципиальные различия функционально-семантического плана между О. в науч., оф.-дел., публиц. текстах и О. в худож. речи. Играя важную роль в раскрытии создаваемого образа, О. в худож. произведении выступает (как и другие типы рассуждения) прежде всего как элемент образной конкретизации. Ср.: "…Всякий раз, когда глаза наши встречались, что случалось часто, так как мы сидели наискоски друг против друга, он отворачивался и брался за книгу или смотрел в окно" (Л.Н. Толстой. Крейцерова соната); "Я приходил к Лере лишь утром – я говорил с ней, стоя в самых дверях, так как войти в загроможденную тумбочками и прочим добром кладовку было невозможно" (В.С. Маканин. Отставший). Имея те же структурные параметры, что и в других функц. стилях (ключевая часть ==> комментирующая часть), подобные О. десемантизированы, выполняют прежде всего изобразительную функцию. Отсюда и сам термин "объяснение" не вполне созвучен функционально-стилевой специфике худож. речи.

Художественное О. нередко бывает слито с предположением, если автор хочет придать реальность и психологическую достоверность изображаемому, которое происходит как будто независимо от его воли и по неизвестным ему причинам. Напр.: "Акакий Акакиевич покачнул головой и усмехнулся и потом пошел своею дорогою. Почему он усмехнулся, потому ли, что встретил вещь вовсе не знакомую, но о которой, однако же, все-таки у каждого сохраняется какое-то чутье, или подумал он, подобно многим другим чиновникам, следующее: "Ну, уж эти французы! Что и говорить, уж ежели захотят что-нибудь того, так уж точно того…" А может быть, даже и этого не подумал – ведь нельзя же залезть в душу человеку и узнать все, что он ни думает" (Н.В. Гоголь. Шинель); "Обо всем этом думала я… идя на работу в тот обычный счастливый день. Почему счастливый? С утра узнала, что Максимова – самая тяжелая больная в отделении, инфарктница, мать троих детей, как будто (тьфу-тьфу!) выкарабкивается. Дежурила при ней три ночи подряд. Искусственное дыхание, массаж сердца… Удалось-таки спасти!" (И.Н. Грекова. Перелом).

Худож. О., рассматриваемое в аспекте отношений "автор–герой", как специфическая форма выражения авторского сознания, помогает не только выявить психологическое самочувствие героев, но и раскрыть своеобразие и глубину авторского отношения к героям и ситуации, что в конечном счете способствует наиболее полному прочтению худож. произведения, его концепции.

В худож. речи О. обладает меньшей по сравнению с другими стилями степенью не только функционально-семантической, но и структурной стабильности. Здесь распространены О. с имплицитной связью, напр.: "Это меня еще более успокоило: я нашел себе место в этом утре, в этом Городе, в этом государстве" (Г.А. Горышин. Мой дядюшка Егор); "Я еще раз дал лошадям напиться и покормиться на околице мертвого селения, сам маленько подкрепился, настороженно озираясь по сторонам, – в таких вот развалинах, средь ломи кирпичей и головешек, горелых печных труб, хат со спаленными крышами, с выбитыми окнами, сорванными дверьми, подходяще скрываться братьям-самостийщикам" (В.П. Астафьев. Обертон). В худож. и публиц. О. широко используется парцелляция, воскл. предложения и другие способы усиления экспрессии, позволяющие акцентировать важные моменты содержания, напр.: "Она будет жить ожиданием. Это будет ЖИЗНЬ. А без него – НЕ ЖИЗНЬ. Хуже, чем смерть. Потому что смерть – это отсутствие всего, и страданий в том числе. А без него – страдания, ежедневные, ежеминутные" (В.С. Токарева. Сентиментальное путешествие); "Безвыходных положений в экономике нет! Ибо экономика может умереть только вместе с обществом" ("АиФ").