Akademik

    САМОДЕЯТЕЛЬНОСТЬ — понятие, употребляющееся в различных философских дискурсах, в которых стремятся 1) раскрыть внутреннюю мотивацию человеческих поступков и действий, 2) связать познавательную и нравственную деятельность человека с его свободой. Первая традиция интерпретации самодеятельности представлена уже Платоном, который считал, что учиться означает овладевать своим собственным познанием (Федон 75 е). Самодеятельность здесь отождествляется с самопознанием. Аристотель в “Никомаховой этике”, выясняя причины этических поступков человека, проводит различие между произвольными и непроизвольными действиями человека. К непроизвольным поступкам и действиям он относит те, которые осуществляются под воздействием каких-либо условий — страха, внешней цели, “подневольно или по неведению” (Аристотель. Соч., т. 4. M., 1985, 111 la 20—25). Произвольные поступки — те, которые осуществляются по внутренним мотивам, когда человек “действует по своей воле”, источником оказывается сам деятель в отличие от того, при котором источник поступка и действия “находится во-вне” (там же, 1110 а). Самодеятельность в этой традиции определяется через спонтанность и самоопределяемость поступков человека, которые вытекают из его собственных устремлений и осознания целей. Самодеятельность выражает тем самым способность мыслящего и действующего человека к определению своих поступков внутри себя, из осознанных им мотивов и целей, из возможности его господства над своими поступками и действиями. Одной из важных характеристик самодеятельности является акт свободного, преднамеренного выбора, который имеет дело прежде всего с определением средств для реализации целей. И в случае определения самодеятельности как поступка, коренящегося во внутренней мотивации и воле, и в случае определения самодеятельности как свободного выбора, самодеятельность, отождествляемая со спонтанейностью, противопоставляется рецептивности, т. е. простой восприимчивости к внешним воздействиям.

    Эта линия в интерпретации самодеятельности нашла развитие в различных вариантах классификации нравственных поступков, их детерминации и самодетерминации, представленных в истории этики и педагогике. Так, Ж. Ж. Руссо в романе-трактате “Эмиль, или О воспитании” (1762) связывал с самодеятельностью определенный этап зрелости ученика. Ф. А. Зеленогорский в 1900, отмечая, что “широкое развитие самодеятельности в школьных знаниях... будет благоприятствовать и нравственному развитию учащихся”, проводил мысль о том, что активность и саморазвитие необходимо считать основным свойством человеческой природы, что рассудок “имеет стремление к самодеятельности” и педагогика должна выработать средства развития самодеятельности человека (см. Зеленогорский Ф. А. Самодеятельность как принцип в воспитании,— В кн.: О методах исследования и доказательства. М., 1998, с. 289, 293). Однако эта традиция в целом не преодолевает альтернативы рецептивности и самодеятельности, упускает из виду то, что в актах самодеятельности личность не только проявляется, но впервые, собственно, и формируется, и созидается.

    Эта проблема оказалась в центре второй традиции, связывающей самодеятельность со свободным деянием личности, определяющей в нем себя. Эта линия берет начало с Д. Локка, который, противопоставив рецептивность активности, связал с ощущениями пассивность, а с мышлением — активность. Среди действий, в которых ум проявляет свои способности в отношении своих простых идей, суть гл. о. ... три: 1) “соединение нескольких простых идей в одну сложную”, 2) “сведение вместе двух идей... и их сопоставление друг с другом”, 3) “обособление идей от всех других идей” (ЛоккД. Соч., т. 1. М., 1985. с. 212). Эту активность ума Локк называет рефлексией: она формирует сложные идеи (модусы, субстанции и отношения) произвольно и “ может собственной силой соединять свои идеи и получать новые, сложные” (там же, с. 213). Иными словами, Локк сохраняет оппозицию рецептивности и самодеятельности, отождествляя самодеятельность с рефлексией, и проводит мысль о том, что наиболее трудно понимаемые идеи вытекают из двух источников: “пассивности ощущений и активности рефлексии”. Лейбниц в “Теодицее” показывает, что свобода состоит в понимании случайности и в самопроизвольности, согласно которой “мы сами определяем себя кдействию” (Лейбниц Г. В. Соч., т. 4. М., 1989, с. 325). Самопроизвольность трактуется им как основание свободы: “Верно то, что мы не бываем непосредственно хозяевами своей воли, хотя мы и являемся причиной ее, потому что мы не избираем своих желаний, как избираем наши действия посредством мощи наших желаний. Тем не менее мы обладаем и некоторой властью над нашей волей” (там же, с. 333). Тетенс говорил о власти души над собой, отождествляя тем самым самодеятельность с рефлексией. Кант в “Критике чистого разума” проводил различие между рецептовностью чувственности и самодеятельностью рассудка, результатом которой являются категории: “Рассудок — способность самостоятельно производить представления, т. е. самодеятельность знания” (Кант И. Критика чистого разума. М-, 1998, с. 102). Понятия рассудка основываются на самодеятельности мышления, которая обнаруживается в синтезирующей деятельности соединения различных представлений друг с другом и понимания их многообразия в едином знании (Там же, с. 118). В этом синтезе благодаря продуктивной способности воображения мышление спонтанно и свободно создает свой собственный порядок. Тем самым мышление понимается им как логическая функция самодеятельности, как “самодеятельное объединение многообразного” (там же, с. 352), а условием свободного акта самодеятельности рассудка является трансцендентальное единство апперцепции, утверждение “Я мыслю”, которое, будучи первым актом самодеятельности мышления, Кант называет интеллигенцией (умопостижением).

    Фихте еще более усиливает идеи спонтанной, свободной активности мышления, отстаивая принцип абсолютной автономии воли, самоопределения и постигающего, и нравственного Я. Самодеятельность оказывается для него не только принципом свободного порождения и самополагания из Я не-Я, т. е. всякой объективности, но и абсолютной ценностью в учении о нравственности, поскольку его основной принцип — воля, которая трактуется как абсолютно свободная, автономная и самозаконная. В конечном итоге обнаруживается, что и акт полагания Я, совпадающий с рефлексией, и акт противополагания (не-Я) различаются лишь количественно, взаимосоотносятся и тождественны друг другу. Самодеятельность теоретического мышления, коренящаяся в практическом разуме, в его свободе, оказывается самодеятельностью ради самодеятельности. Трансценденталистская трактовка самодеятельности нашла приложение в его педагогической концепции.

    В противовес абсолютизации самодеятельности, характерной для Фихте, в системах Шеллинга и Гегеля акцент делается не только на свободной самодеятельности субъекта, но и на субстанциальном характере той объективности, которая им созидается и осмысляется. Так, по Гегелю, свободная воля — единство теоретического и практического духа, она себя мыслит и совпадает с Абсолютной идеей” которая, воплощаясь в объективном духе, достигает в своем саморазвертывании вершины — Абсолютного духа. Самодеятельность у Гегеля отнюдь не совпадает с самопознанием, но включает такие характеристики, как самополагание, объективация, снятие объективации, рефлексия, понимание. Причем самодеятельность рассматривается им как работа объективирующегося мышления, как усилия осознающей себя воли, как всеобщий труд человеческого духа.

    В философии кон. 19 в. принцип самодеятельности мышления являлся исходным в неокантианстве, особенно Марбургской школе, где делался акцент на генетико-конструктивиом характере мышления, в неофихтеанстве Р. Эйкена. В философии 20 в. наряду с концепциями, отстаивавшими рецептивность человеческого опыта, отождествлявшими бытие с данностью (неопозитивизм, неореализм, теория отражения), существовали концепции, делавшие акцент на социальной конструируемости и объекта, и содержания знания, превращавшие принцип деятельности и самодеятельности в пара

    дигму философствования. Среди такого рода концепций — неогегельянство (в частности, философия Б. Кроче), актуализм Д. Джентиле, различные варианты социологии знания (прежде всего программа Д. Блура), феноменологическая социология знания П. Бергера и Т. Лукмана, антропология науки К. Кнорр-Цетины, Б. Латура и др. Противостояние эмпиризма с его отождествлением бытия с чувственно данным и радикального идеализма, отстаивающего принцип деятельности и самодеятельности в трактовке проблем и познания, и нравственного поступка, не преодолено и В настоящее время, хотя в кон. 20 Bi доминируют концепции, исходный пункт которых составляет принцип самодеятельности. Этот принцип находит воплощение и в психологии, и в социальной психологии, и в педагогике. Так, А. Маслоу, представитель т. н. гуманистической психологии, строя иерархию потребностей, среди духовных потребностей особо выделяет потребность в самовыражении через творчество. С. Л. Рубинштейн в статье “Принцип творческой самодеятельности” (1922), стремясь осмыслить философские основы современной психологии, подчеркивал: “Субъект в своих деяниях, в актах своей творческой самодеятельности не только обнаруживается и проявляется: он в них созидается и определяется. Поэтому Тем, что он делает, можно определять то, что он есть: направлением его деятельности можно определять и формировать его самого. Одним и тем же актом творческой самодеятельности создавая и его (мир. — А. О.), и себя, личность создается и определяется, лишь включаясь в ее объемлющее целое” (Рубинштейн С. Л. Принцип творческой самодеятельности.— “Вопросы Психологии”, 1986, № 4, с. 106). В современной философии образования, в частности в критико-эмансипаторском направлении (К. Мелленхауэр, В. Клафки, В. Лемперт), самодеятельность предстает как один из важнейших принцйпой критики современного образования и построения нового, внеинституциалъного образования. В педагогической антропологии (Г. Рот, О. Больнов и др.) принцип самодеятельности выражается в различных моментах — самореализации личности, ее автономии, направленности деятельности на субъекта образования и т. д. Самодеятельность, будучи объяснительным принципом и парадигмой ряда областей гуманитарного знания, имеющих дело с творчеством, характеризует не только объектно ориентированную деятельность; но и деятельность субъекгно ориентированную, включает акты самореализации и самоизменения, самокорректировки и самотрансформации, саморегуляции и самопреображения.

    Лит.: Каган М. С. Человеческая деятельность (опыт системного анализа). М., 1974; Огурцов А. П. От принципа к парадигме деятельности.— В кн.: Эргономика. Труды ВНИИТЭ, вып. 10. М., 1976. Проблема деятельности в современной психологии, ч. 1—2. М., 1977, Юдин Э. Г. Системный подход и принцип деятельности. М., 1978; Бергер П., Дукман Г. Социальное конструирование реальности. М., 1995; Батчщев Г. С. Введение в диалектику Творчества. СПб., 1997.

    А. П. Огурцов