Akademik

        в самом общем смысле — находящееся за пределами разума, алогическое или неинтеллектуальное, несоизмеримое с рациональным мышлением или даже противоречащее ему. Обычно противополагается понятию рационального. И. как нечто недоступное рациональному познанию и невыразимое в логич. понятиях является одним из исходных осн. понятий в ряде идеалистич. направлений, объединяемых в понятии филос. иррационализма (напр., в интуитивизме, волюнтаризме и др.). В религ. мировоззрении И. понимается как дорациональное (стихийно-хаотическое, не оформленное логосом), в отличие как от рационального, так и от сверхрационального (мистического, данного в откровении).

        В теории познания диалектич. материализма И. рассматривается как нечто ещё непознанное, но принципиально познаваемое.

принципиально недоступное рациональному познанию, несовместимое с разумом и несоизмеримое с его возможностями. Как филос. категория специфична для идеализма и агностицизма. Объективной реальности, соответствующей этой категории, диалектич. материализм не признает. И. нельзя называть явления, к-рые остаются непознанными на данной ступени развития науки и практики или непознаваемы в данных, исторически достигнутых условиях жизнедеятельности людей. См. Иррационализм.

    ИРРАЦИОНАЛЬНОЕ — философское понятие, выражающее неподвластное разуму, неподдающееся рациональному осмыслению, несоизмеримое с возможностями разума. Соотнесенность иррационального с возможностями разума влечет его разделение на до-рациональное и сверх-рациональное: первое выступает как неразумное-в-себе, второе — как непостижимое лишь для актуального состояния человеческого разума, но, возможно, доступное уяснению через “преображение” разума, переходу его на качественно более высокую степень бытия.

    В истории философии иррациональное явно или неявно составляет фон рациональных конструкций бытия, познания и этики. Напр., в античной мысли — это соотнесенность бытия и видимости (Парменид), сущего и пустоты (Демокрит), истинно сущего и постижимого только “незаконным умозаключением” (Платон), формы и материи (Аристотель). В христианской мысли противопоставление рационального и иррационального принимает особую форму — как противопоставление разума и веры. Вера как “уповаемых извещение, вещей обличение невидимых” (апостол Павел) выступает иным, чем разум, началом познания. Однако, несмотря на то, что христианский гнозис в своих высших проявлениях принимает форму “безмолвия” и экстатического вхождения в “Божественный мрак”, а соответствующая этому опыту богословская традиция носит в особом смысле отрицательный характер (апофатическое богословие), христианская мысль Вселенских соборов всегда осознавала себя как веру не противостоящую разуму, а как разум включающую, т. е. как сверхразумную. Ожесточенное противопоставление веры и разума у протестантов (Лютер, Кальвин) во многом объяснялось реакцией на неумеренную рационализацию христианской доктрины в схоластике. В Новое время познавательный оптимизм Ф. Бэкона, связанный с новым пониманием природы и роли науки, находит свое продолжение в выдвинутом Лейбницем грандиозном проекте универсального формального языка, который позволил бы “вычислить” решения всех проблем познания. Творцы новой науки и культуры остро чувствуют иррациональное и трезво осознают границы знания: непостижимость актуально бесконечного у Декарта, различие номинальной и реальной сущностей у Локка и, наконец, глубокую, окрашенную в тона религиозной резиньяции, критику возможностей разума у Б. Паскаля. У Канта установление границ рационального познания происходит через осознание принципиальной “небеспредпосылочности” человеческого познания, через выделение априорных структур человеческого сознания. В 19 в. панлогической системе Гегеля противостоят “философия откровения” Шеллинга и, в особенности, “философия абсурда” Кьеркегора, доводящая до философского тупика протестантское противопоставление веры и разума. Иррациональная, слепая “воля к жизни” является центральной категорией философии Шопенгауэра. Его иррационализм оказал значительное влияние на становление основных идей Ницше (“воля к власти”), Бергсона (“жизненный порыв”, “длительность”) и всего течения философии жизни. Разочарование в возможностях научного познания, справедливой перестройки социального мира и соответственно возрастающее внимание к иррациональному в жизни — характерная черта экзистенциализма 20 в. Иррациональное выступает здесь в самых разных обличьях: бессмысленного и безразличного к человеку “абсурда” (Камю, Сартр), открывающегося в “шифрах” и сочувственного к человеку Трансцендентного (Ясперс), персоналистски понимаемого Бога (Шестов, Марсель, Бубер). Большую роль в философском осмыслении понятия иррационального сыграла и концепция бессознательного в психоанализе Фрейда и Юнга.

    Лит.: Камю А. Миф о Сизифе. Эссе об абсурде. — В кн.: Сумерки богов. М., 1989, с.222 - 318; йа/тея ^Irrational Man. N. Y, 1958.

    В. Н. Катайте