Akademik

        понятие идеалистич. философии; в ср.-век. схоластике — целесообразность, смысловая направленность чувств.-воспринимающего и духовного познания; в различных разновидностях феноменологии — направленность сознания на предмет, толкуемая как основополагающая характеристика сознания и его актов.

        Понятие И. неявно содержится в антич. философии (учение Аристотеля об энтелехии, учение антич. стоицизма об огненном логосе, наделённом разумной направленностью, неоплатонич. представление о «сущем, стремящемся к благу»). В ср.-век. философии И. понимается как один из принципов познания, протекающего на уровне интеллекта (см. Интенция).

        Учение об И. возрождается в идеалистич. философии 19—20 вв., прежде всего у Брентано и Гуссерля. Согласно Брентано, характерным признаком всех психич. феноменов выступает их И. — предметность, соотнесённость с к.-н. объектом. Исходя из типов отношения сознания к предмету, Брентано строит классификацию психич. феноменов. И. — одно из центр. понятий феноменологии — трактуется у Гуссерля как существ. свойство всех актов сознания, поскольку последнее всегда направлено на что-нибудь, выступает сознанием чего-нибудь. Все предметные акты сознания — восприятие, воспоминание, фантазия, желание, формы мышления и рефлексии — определены соответств. предметным содержанием. При этом, согласно-Гуссерлю, И. как бы конституирует сознание, наполняя его значением и смыслом. Для характеристики взаимодополнит, аспектов И. Гуссерль и феноменологич. школы используют термины антич. философии — наэзис и поэма: предметная направленность мыслящего сознания есть ноэзис; то, что мыслится в качестве предметного содержания интенционального отношения, есть ноэма.

        Понятие И. присуще гносеологии совр. неотомизма, пытающегося объединить идеи Фомы Аквинского и поздней схоластики с некоторыми аспектами феноменологич. философии Гуссерля. Оно используется также в феноменологической социологии (А. Шюц и др.), которая рассматривает феноменологию и систему её понятий (в частности И.) как основу социологич. теории.

        Шпет Г., Явление и смысл, М., 1914, с. 42—43, 78—80, 83—87; Б а к p а д з е К. С., Очерки по истории новейшей и совр. бурж. философии, Тб., 1960; Мотрошилова Н. В., Принципы и противоречия феноменологич. философии, М., 1968; Ж е л н о в М. В., Критика гносеологии совр. неотомизма, М., 1971; Новые направления в социологич. теории, пер. с англ., М., 1978.

(от лат. intentio, букв. – стремление) – понятие идеалистич. философии, характеризующее направленность сознания на предмет, своеобразное полагание предмета в мысли; истолковывается как специфич. свойство сознания, выражающее его сущность.

Понятие И. встречается уже в др.-греч. философии: высшая духовная сила, разум (τὸ ἡγεμονικόν), согласно учению стоиков, является носителем направленности, напряжения (τόνος). У Сенеки понятие intentio используется для обозначения способа "движения души" (motus animi). И. у Фомы Аквинского понимается как орудие познания, посредством к-рого интеллект с его потенциальными возможностями понимания становится актуально понимающим; благодаря И. происходит усвоение объекта сознанием в форме чувственного, интеллектуального и интеллигибельного познания.

Учение об И. является ядром идеалистич. философии Ф. Брентано (1838–1917) и феноменологии Гуссерля. Брентано и Гуссерль видели цель теории И. в описании и анализе связи акта сознания и предмета мысли, в анализе сущности объекта. Вот почему у Гуссерля теория И. называется еще теорией предметности.

Согласно Брентано, "каждый психический феномен характеризуется тем, что средневековые схоласты называли интенциональной (а также идеальной, ментальной) наличностью предмета и что мы, хотя и с некоторой двусмысленностью, будем называть соотнесенностью с каким-нибудь объектом (под которым здесь нельзя понимать реальность) или имманентной предметностью. Всякий феномен содержит в себе нечто в качестве объекта, хотя и различным способом" ("Psychologie von empirischen Standpunkte", Bd 1, Buch 2, Lpz., 1874, S. 115). Соответственно тому, каков тип отношения индивид. сознания к предмету, Брентано различает три осн. класса психич. феноменов: представления (предмет как бы является сознанию); суждения (предмет утверждается, если он истинен, и отрицается, если он ложен); чувства, стремления (связаны с желанием или нежеланием, обязательно отнесенным к к.-л. предмету). Если в своей ранней работе ("Психология с эмпирической точки зрения") Брентано истолковывал интенцион. предметы как "имманентную предметность", как "существование объекта в духе", то в более поздних произведениях ("Von der Klassifikation der psychischen Phänomene" и др.) он пришел к след. соображению: поскольку содержанием феномена (предметом) может быть не только реально существующая вещь, но и несуществующая (в суждениях, отрицающих существование вещи), постольку различение между объективными, материальными предметами и идеальными становится для гносеологии и психологии несущественным. Следуя избранному принципу, Брентано делает субъективно-идеалистич. вывод: мыслящий субъект есть единственная вещь, существование к-рой требуется психич. отношением.

По Гуссерлю, внешним образом и описательно И. проявляется как своеобразие большого числа психич. переживаний, заключающееся в определ. способе отношения сознания к предмету. Нек-рые переживания, напр. ощущения и комплексы ощущений (чувства удовольствия, боли и т.д.), свойством И. не обладают. Они получают свой смысл и включаются в психич. деятельность только через восприятия, к-рые всегда интенциональны. Поэтому ощущения, лишенные направленности на предмет, могут быть затем истолкованы предметно в совокупной деятельности сознания. Гуссерль находит в теории И. у Брентано два недоразумения. Во-первых, по Гуссерлю, под "отношением" сознания и предмета нельзя понимать реальный процесс или реальное отношение, деятельность субъекта по отношению к предметам внешнего мира (см. "Logische Untersuchungen", Bd 2, Halle, 1901, S. 351). Во-вторых, Гуссерль полагает, что нек-рые формулировки Брентано (особенно в ранних произведениях) дают повод думать, что интенцион. отношение есть отношение между двумя вещами, к-рые "одинаковым образом могут быть найдены в сознании реально, – между актом и интенциональным объектом" (там же). Гуссерля отпугивает не столько очевидная бессмысленность положения о "реальном наличии" вещи в сознании, сколько остатки "реализма" в толковании самой предметности. Ибо для него не существует предмета независимо от сознания о нем. Предмет, следовательно, объявляется неотъемлемой стороной интенцион. переживания. Пытаясь избавиться от ограниченностей и противоречий своей теории И., Гуссерль позже создает понятие функционирующей И., благодаря к-рому, как он полагает, И. "является динамическим, длящимся перерастанием самого себя" (см. G. Brand, Welt, Ich und Zeit. Nach unveröffentlichen Manuskripten Ed. Husserls, Den Haag, 1955, S. 23). Это достигается, по Гуссерлю, тем, что данный акт сознания с его интенцион. предметом заключает в себе и представление о способе сознания и имеет, следовательно, само сознание в качестве "горизонта"; деятельность сознания есть "постоянное перерастание горизонтов" и всегда "уже имеет позади себя сознание". Эта "функционирующая" И. "есть не что иное, как миропознание" (там же). В соответствии с этим Гуссерль сосредоточивает внимание на описании проявления И. в формах "готового" знания, претендуя на создание универсальной теории "предметностей", учения об "отношении" сознания и предмета. Поэтому все в подлинном смысле содержательные гносеологич. проблемы, касающиеся "предметности" (о генезисе знания, о законах отражения в сознании объективного предметного мира, о связи всеобщего в мире с общими и всеобщими понятиями в мышлении и т.д.), подменяются в теории Гуссерля констатацией и детальным описанием того чисто формального обстоятельства, что мысль всегда "имеет в виду" нечто, направлена на предмет.

Гносеологич. истоком теории И. является тот факт, что отражение объекта в сознании индивида опосредствовано всем ходом общественно-историч. практики, вследствие чего идеальный образ предмета всегда включает в себя его общественно-практич. характеристики. В этом смысле объект как предмет познания всегда соотнесен с субъектом, а сознание определ. образом направлено на объект. Идеалисты истолковывают этот факт таким образом, что объект не существует без субъекта, в то время как отношение на самом деле обратное: человек становится субъектом познания только через предметно-практич. деятельность с объектом и только она формирует направленность его сознания.

Понятие И. используют совр. неотомисты (Маритен и др.), к-рые пытаются соединить мысли об интенциональности Фомы Аквинского с нек-рыми идеями Гуссерля.

Лит.: Новые идеи в философии. Сб. 16. Психология мышления, СПБ, 1914; Шпет Г. Г., Явление и смысл, Μ., 1914, Hауеn Α., L'intentionnel selon st. Thomas, 2 éd., Bruges, 1954; Lévinas E., Intentionalité et metaphysique, "Rev. philos, de la France et de l'étranger", 1969, No 4, p. 471–79.

    ИНТЕНЦИОНАЛЬНОСТЬ (от лат. ültentio — букв. стремление) — понятие ряда философских учений, фиксирующее особенность человеческого сознания, которая состоит в его направленности на какой-нибудь предмет, в идеальном “полагании” предмета в мысли, тем самым становящегося “идеальным” предметом. У Сенеки intention — способ движения души (motus animi), у Фомы Аквинского — одно из орудий познания интеллекта, актуализации его потенций с помощью усвоения объекта сознанием. Новую жизнь понятию интенциональности придали Ф. Брентано и Э. Гуссерль. Согласно Брентано, каждый психический феномен характеризуется тем, что средневековые схоласты назвали иитенциональной (а также идеальной, ментальной) наличностью предмета (Brentano F. Psychologie vom empirischen Standpunkt. Bd. l. Buch 2. Lpz., 1874). Сам Брентано предпочитает говорить о “соотнесенности” психического феномена с какой-либо предметностью. Виды интенциональной предметности — предмет изучения философской психологии и теории познания. Развивая в “Логических исследованиях” идею интенциональности, Гуссерль, в отличие от схоластов, избегает говорить о “наличности” предмета в сознании, и, в отличие от Брентано, даже о “деятельности” сознания по “соотнесению” с видами предметности. Всякая мысль о деятельности, настаивает Гуссерль в “Логических исследованиях”, должна быть оставлена. Все, что говорится об интенциональности, касается только чистых структур сознания. Для Гуссерля все и всякие интенциональные предметы (идет ли речь о физической вещи, городе Париже или сущностях типа фигур и теорем геометрии) равно идеальны и принадлежат феноменам в качестве коррелятов интенциональных актов. В “Логических исследованиях” и особенно в последующих работах Гуссерль широко развернул аналитическое исследование интенциональных структур феноменов, переживаний сознания. Основные из этих структур: 1) аспекты, характеризующие акт сознания (ноэзис, соответственно поэтические структуры); 2) сами полагаемые сознанием предметы как результат многоступенчатого синтеза, сходящегося в предметное единство сознания (ноэма, соответственно ноэматические структуры), которые “даны”, “положены” — вместе с горизонтом нетематизируемого со-полагаемого; 3) чистое Я, но именно как Я интенционального единства. Это аналитико-методологическое исследование интенциональной структуры феноменов, переживаний как целостных единиц сознания Гуссерль дополняет пониманием интенциональности как всеобщего свойства сознания — быть “сознанием о...” (Bewußtsein von...): “Восприятие есть восприятие чего-либо, напр., вещи; акт суждения есть суждение о каком-либо содержании... Во всяком актуальном cogit “взгляд”, лучами расходящийся от чистого Я, направляется на предмет соответствующего коррелята сознания, на вещь, содержание и исполняет весьма разнообразное сознание о...” (Husseriiana, Bd. Ill, Den Haag, 1976, S. 204). В поздних работах и рукописях Гуссерль создает концепцию “фунгирующей” (функционирующей) интенциональности, которая “является динамическим, длящимся перерастанием самой себя”. Современные феноменологи уделяют этим текстам Гуссерля пристальное внимание: исследуются горизонты сознания в процессе миропознания (см. Brand G. Welt, Ich und Zeit. Nach unveröffentlichen Manuskripten Ed. Husserls. Den Haag, 1955). Понятие и концепция интенциональности Гуссерля нашли продолжение в современной аналитической феноменологии (Д. Фёллесдал, Д. Смит и E Макинтайр, X. Дрейфус; см. Smith D. W., Intyre R. Me. Husserl and Intentionality. Dortrecht— Boston—L, 1982), в которой гуссерлевская идея интенциональности, в частности и особенности “горизонтной интенциональности” (Horizontintentionalität), была поставлена в связь с логической идеей “возможных миров” (смыслов) Р. Карнапа, с семантикой возможных миров Я. Хинтикки, с интенсиональной логикой.

    Н. В. Мотрошилова