Akademik

    УТОПИЗМ СОЦИАЛЬНЫЙ — особый тип сознания, возникший на основе особого понимания и применения утопических идей и поисков. Социальный утопизм и утопия имеют общие корни: незавершенность истории, неприемлемость существующего мира и стремление к социальной гармонии. Однако присущее утопии “мифическое” преображение мира вытесняется в социальном утопизме стремлением к его реальному преобразованию в соответствии с предлагаемой моделью, а построение альтернативного идеального мира усилиями мысли и воображения вытесняется революционными методами его преобразования ради осуществления абстрактных принципов. Попытки реализации этого стремления обнаруживают, насколько социальный утопизм дал;к как от утопии, так и от реальности.

    Основными характеристиками социального утопизма являются проективность, нормативность, априоризм, антиисторизм, максимализм, перфектибилизм. Установка на преобразование мира, а не на характерное для утопии фантастическое воплощение или теоретическое обоснование идеала подчеркивает присущий социальному утопизму технический, инженерный подход к реальности. Социальный утопизм пронизан установкой на произвольное творение мира в соответствии со своим замыслом, исходит из убеждения о пластичности мира, его готовности принять ту форму, которую захочет придать ему человек, руководимый своим проектом. При таком подходе проявляется радикальный активизм этого типа сознания, его претензии на всецелое преобразование мира силой человеческого творчества. Поэтому на место каузальных зависимостей ставится идеальное долженствование, причинность заменяется рациональностью, а будущее формируется не как продолжение настоящего, а как альтернатива ему.

    Если для утопистов прошлого утопия была плодотворной невозможностью, т. е. желаемым, но недостижимым идеалом, с позиций которого решалась задача критики существующей действительности, то со времен Французской революции преобладающей стала задача достижения идеала, преобразования общества по заданному образцу. Для социального утопизма будущее отличается от настоящего не своим положением на шкале времени, а противоположным значением на шкале ценностей. Представление о будущем как ценностной альтернативе настоящему и прошлому определяет негативное отношение утопического сознания к историческому процессу. Для людей, захваченных образом идеального общества, окружающая их действительность теряет значение реальности. Поскольку новое общество строится как антитеза существующему, история предстает как “темное прошлое”, мешающее осуществлению утопического идеала. Абсолютное от-рицание прошлого является здесь условием абсолютного утверждения будущего, а отрицание истории выступает обратной стороной утверждения идеала совершенного общества. По отношению к будущему предсказание заменяется указанием и призывом, а по отношению к настоящему объяснение подменяется его обвинением. Опасность социального утопизма состоит в том, что все действительное и реальное, включая и того самого человека, ради которого оно отвергается как несовершенное, превращается в средство для реализации идеальной цели. В отличие от прогноза, который исходит из того, что есть, т. е. из настоящего, и на этой основе пытается построить картину возможного или неизбежного будущего, утопическое мышление, напротив, исходит из того, чего нет, но что долженствует быть, т. е. из желаемого будущего, и из этого “прекрасного далека” постигает и оценивает настоящее. Для утопического сознания типична идея рационально устроенного мира, общества, основанного на принципах разума. Философский рационализм стал одним из теоретических источников утопизма. Не случайно первым из наиболее известных авторов проекта совершенного государства был крупнейший рационалист Платон. Суть утопического рационализма Г. В. Флоренский определил как “постулат всецелой рационализируемости общественной жизни”.

    Несмотря на свою нереальность, утопические проекты оказывают вполне реальное и весьма заметное влияние на человеческую историю. Ориентация на совершенное общество, на идеал является родовым признаком утопии. Как элемент утопического сознания понятие “идеал” отличается от идеала нравственного, художественного и т. д. вследствие его отож

    дествления с понятием цели. В социальном утопизме осуществляется несовместимое с природой идеала превращение его в практическую цель, идеал становится проектом. Подмена идеала целью превращает утопию из занятного и небесполезного литературного жанра в некий вид политической декларации или даже политической программы. Из духовного поиска, вырабатывающего “прекрасные вымыслы”, обращенные к воображению и чувству человека, призванного развивать и обогащать их, утопия становится явлением сознания социально-практического, а часто и политического, выступая как призыв и план действий, требующий своего реального воплощения. Такое превращение “категорического императива в историческое предсказание”, принципиальное “приравнивание ценности и факта” (Флоровский) создает утопическую установку на превращение идеала в действительность. Идеал в социальном утопизме становится идолом, требующим уже не оценки и осмысления, а служения и жертвоприношения. В работах С. Л. Франка, И. А. Бердяева, Г. В. Флоровского, С. Н. Булгакова, Е. Н. Трубецкого и др. социальный утопизм был подвергнут критике с позиций христианского миросозерцания как несовместимый с ним, несмотря на многие внешние сходства между ними, обусловленные заимствованием утопическим сознанием из христианства многих идей, таких, как проблема смысла истории и ее цели, идея греховности мира, его грядущего конца и суда над ним и др.

    Социальный утопизм как особый и небезопасный для человека тип сознания возникает лишь тогда, когда некий план переустройства общества начинает навязываться в качестве радикального и единственно истинного проекта переделки мира (см. Тоталитаризм), его всецелого преобразования, когда во имя этого идеала попираются история, традиции, несовместимые с ним ценности, когда прерывается связь времен и исключается право каждого человека делать свой выбор в рамках имеющихся возможностей. Социальный утопизм — это тирания идеи (сначала — только идеи), преграждающая путь к свободному духовному поиску. Свобода бесконечного развития ограничивается мнимой гармонией законченного совершенства.

    Лит.: Бердяев Н. А. Смысл истории. М., 1990; Он же. Истоки и смысл русского коммунизма. М., 1990; Он же. Царство Божие и царство Кесаря. М., 1995; БлохЭ. Тюбингенское введение в философию. Екатеринбург, 1997; Булгакове. Н. Два града: Исследование о природе общественных идеалов, т. 1—2. М., 1996; Вышеславцев Б. П. Парадоксы коммунизма.— “Путь”, 1926, № 3, с. 349—356; Идеал, утопия и критическая рефлексия. М., 1996; Манхеим К. Идеология и утопия.— В кн.: Он же. Диагноз нашего времени. М., 1994; Новгородцев П. И. Об общественном идеале. М., 1991; О великом инквизиторе: Достоевский и последующие. М., 1992; Ортега-и-Гассет X. Восстание масс.— “ВФ”, 1989, Νδ 3—4; Потер К. Открытое общество и его враги, т. 1—2. М., 1992; Рассел Е. Практика и теория большевизма. М., 1991; Утопия и утопическое мышление (Антология зарубежной литературы). М., 1991; Флоровский Г. В. Метафизические предпосылки утопизма.— “ВФ”, 1990, № 10, с. 80—98; Франк С. Л. Ересь утопизма.— “Родник”, 1989, № 6, с. 52—582; Хайек Φ. А. Дорога к рабству.— “Новый мир”, 1991, ¹7, с. 177-230; ¹8, с. 181-233; Hansot E. Perfection and Progress: Two Models of Utopian Thoughts. Cambr.—L., 1974; Manuel F. E., Manuel F. P. Utopian Thought in the Western World. Cambr. (Mass.), 1979; Marcuse G. Five Lectures: Psychoanalysis, Politics and Utopia. Boston, 1970; RicoeurP. Lectures on Ideology and Utopia. N.Y.,1986.

    Е. Л. Черткова